Работа, любимая. Рассказ холостяка

Должен ли быть мужчина успешен в работе? Казалось бы, любая из нас желает ему этого успеха, поскольку мужчине он необходим. Однако всегда ли совместимы работа и любовь? Когда между ними возникает конфликт, то порой приходится делать выбор. И часто психологи выслушивают мужские монологи: мол, хочу вернуть девушку, но либо она, либо работа. Один такой печальный монолог предлагаю тебе прочесть. Отнесись к нему как горькому, но очень полезному лекарству.

— У меня их было две. Одну звали Работа. Другую Любимая. Работа носила длинные черные платья. Волосы собирала в пучок так, чтобы за ухом не осталось ни одной, даже случайной пряди. Только по праздникам она позволяла себе надеть украшения. Но и тогда это были жесткие браслеты на запястьях. Иногда мне казалось, что это наручники. А иногда хотелось, чтобы так и было.
Работа никогда не была выше меня. Но она так часто надевала строгие коричневые туфли на высоких каблуках, что рядом с ней я чувствовал себя совсем маленьким.

А в ушах Любимой были маленькие сережки. На ногах мягкие тренировочные штаны и мягкие домашние тапочки. Впрочем, я никогда их не сравнивал. Сравнивал. Не сравнивал. Сравнивал. Со временем все чаще сравнивал.
Когда я встретил Любимую, Работа у меня уже была. Тогда мне казалось, что это очень круто. Смотрите, у меня есть Работа. А теперь еще и Любимая. Я думал, не будь у меня Работы, Любимая не полюбила бы меня. Я тогда еще ничего не знал про любовь. Зато наивно полагал, что про Работу я знаю все.

Потом у нас с Любимой завелись дети, а вместе с ними пришел и страх. Я стал бояться потерять Работу. Ведь пока Любимая занималась домашними делами, Работа помогала мне кормить детей. Мне тогда так казалось. Кормить, одевать, учить. Тогда я думал, что она делает это из любви ко мне. Теперь, когда я гораздо больше знаю о ее коварстве, я понимаю: так она готовит себе новых любовников.

Я боялся потерять Работу. И никогда не задумывался о том, что могу потерять Любимую.
Я стал проводить с Работой все больше времени. Начал одеваться так, как она хотела. Ей нравились чистые белые рубашки, строгие галстуки, отглаженные костюмы, начищенные ботинки. Ей хотелось, чтобы я носил дорогие часы и приходил к ней с толстым кожаным портфелем. В нем лежали десятки предметов, которые помогали мне любить ее. Толстые черные ручки Montblanc (ее особенно возбуждали белые шестиконечные звездочки на головке и выгравированная на пере высота Монблана).

Еженедельники Moleskine. В некоторые годы она предпочитала свой любимый черный, а иногда просила меня купить красный. Она просматривала все записи и точно знала, когда я приду к ней на свидание, даже если я забывал предупредить ее об этом через органайзер в Iphone. В портфеле были папки. Работе нравилось, когда они набухали, становились все толще и толще. Она не любила моменты, когда я кончал проект, папка резко худела, и снова приходилось ждать, пока она вернется к своим прежним размерам.

Она догадывалась и была полностью права, что в тот момент, когда я кончал старый проект, а новый начат еще не был, мне проще всего уйти от нее. Но она не знала. Что за долгие годы она стала любимой Работой, и уйти от нее я не мог даже в эти моменты полного опустошения. Она не знала, что на смену страху потерять ее пришла любовь к ней. Мне хватало смелости только на то, чтобы не признаться Работе в этой любви.

Вас, наверное, интересует, что в это время чувствовала Любимая? Не знаю. Я ни разу у нее не спрашивал, а она не говорила. Мне казалось, что ее все устраивает. Она покорно гладила мне рубашки, отпаривала брюки, чистила ботинки, обрызгивала меня дезодорантом. Она знала, что все это не для нее, а для Работы. А я не понимал, как трудно ей было каждый раз меня к ней отпускать. Разве мог я это понять, если даже портфель Любимая мне собирала сама? Она своими руками укладывала в него предметы моей любви к Работе.

И я стал путать свободу, которую дала мне Любимая, со вседозволенностью. Дошел до того, что даже в выходные дни, которые я все еще проводил с Любимой, я думал о Работе. Стал возвращаться домой все позже и позже. Каждый раз, когда в отношениях с Любимой возникали какие-то мелкие неурядицы, я уходил к Работе. Только с ней в эти моменты я чувствовал себя спокойно. А однажды я совершил совершенно безумный поступок. Именно он лучше всего покажет глубину той пропасти, в которой я оказался. Я показал Любимой фотографии, на которых я был запечатлен на Работе. Сам показал, своими руками, совершенно осознанно. Мало того, я думал, что это доставит Любимой удовольствие.

Мне казалось, так будет всегда. Но однажды она все-таки взбунтовалась. Она захотела, чтобы я принадлежал ей весь. Взбунтовалась, конечно же, не тишайшая и нежная Любимая, а моя Госпожа, моя Властительница Работа. Любимая была готова быть Любимой и не Единственной. А Работе я был нужен весь.
— Ты собрался уходить? Но ты еще не кончил! Возьми меня с собой.
— Домой? Нет, извини, там меня ждет Любимая. Я вернусь к тебе завтра утром и обязательно кончу.
— Ах вот как ты заговорил! И это после стольких лет, что мы провели вместе! А с чего ты взял, что я буду ждать тебя? Представь, что завтра ты проснешься, и у тебя не будет никакой Работы! У меня таких, как ты, миллионы! Миллиарды! Меня хотят все мужчины на этой планете! И многие женщины тоже хотят меня! Да, я тебе никогда не рассказывала, мог бы сам заметить. Раньше мне нужны были только мужчины, а теперь у меня с каждым годом все больше женщин. Ты, кажется, забыл, как много я для тебя делаю. Ведь это я кормлю тебя, одеваю, это я плачу за твои фитнес-клубы, парикмахерские, бассейны. Это на мои деньги ты покупаешь себе 18-летний «Чивас Ригал», это мои деньги ты просаживаешь в казино. Любимая? Ты вспомнил про Любимую? Думаешь, это ты покупаешь ей косметику Chanel и платья Kenzo? За все плачу я! Это я даю тебе деньги, а ты тратишь их на эту… эту… эту… Любимую… Ты думаешь, она о тебе заботится? Она готовит тебе ужины? Да, но продукты ты покупаешь на мои деньги. И в лучшие рестораны Лондона, Венеции, Парижа и Милана водила тебя я! Это я беру тебя с собой по всему миру, это я тебе его показала. Что бы ты повидал без меня, кроме улиц родного города? А если ты на секундочку забылся, то даже эти часы Chopard которые так нравятся твоей Любимой, не она тебе подарила. Ты купил их на мои деньги! И что я получаю от тебя взамен? Я отправляю тебя погреться на солнце в Тель-Авив, а ты привозишь ей оттуда шаль. Я оплачиваю твою поездку в Амстердам — ты привозишь ей такое, что стыдно вслух сказать. А что ты привез мне? Пять строчек отчета о командировке? И ты думал, меня это удовлетворит? А теперь выбирай: или ты берешь меня с собой домой, или можешь завтра не возвращаться.
И я взял Работу с собой. В мой дом, где жила Любимая. Я рассчитывал кончить с Работой до того, как Любимая вернется. Но сидеть за столом больше не было сил, и я лег с Работой в постель, которую делил с Любимой. Прошел час, другой, я, удовлетворенный, заснул. Прямо на Работе. Потом пришла Любимая и поняла, что для нее здесь больше нет места. Любимая ушла. Даже не стала собирать вещи. Она-то понимала, что их купила ей Работа. Наверное, поэтому они были ей неприятны. И я остался на Работе. И без Любимой.
Любимая много раз говорила, что хочет провести со мной старость. Работа не говорила так никогда. Ей нравятся молодые. Старых она списывает. Но когда я засыпал на ней, я еще не знал об этом.