ТЫ ЛУЧШЕ журнал для девушек
«Что вы считаете сексуальным?» — с таким вопросом я приставала к знакомым (и не очень) мужчинам лет десять назад. Это был мой первый социологический опрос для журнала, а не то, что вы наверняка подумали.
В благодатный на обнаженку летний сезон в разгаре двухтысячных я собирала мнения парней об открытых декольте, прозрачных платьях, мини-юбках и туфлях стриптизерш, усыпанных кристаллами (да, в том далеком году они еще появлялись на подиуме). Я была удивлена — друзья не приветствовали откровенность, а упорно требовали джинсы, кожу и даже минимализм. «Какие они все-таки странные, эти мужчины, — недоумевала я. — Девчонки наряжаются в леопард и обтягивающие платья только ради них, а им это, выходит, не нужно?!» В то время я совершенно не думала о том, что вместе с модой и миром вокруг меняются наши представления о сексуальности — глянцевая картинка рокового влечения год за годом уступала место вполне реальным образам из жизни.
Нагляднее всего эволюция fashion-сексуальности отражена в брендовой рекламе — своеобразных манифестах, где модные марки выражали свою философию соблазнения. 1990-е были искренними и шокировали именно этим: после броских цветов предыдущего десятилетия — монохром, социальный вызов и абсолютная, ничем не прикрытая нагота. Даже модели — истощенные, андрогинные и совсем юные Кейт Мосс, Джоди Кидд, Кристен Макменами, Стелла Теннант — казались инопланетными, но вместе с тем куда более реальными, чем их bombshell- предшественницы из 1980-х. Это была сторона женской красоты, которую избегали демонстрировать на подиумах предыдущих декад, — и она оказалась на удивление провокационной и сексуальной.
Дальше пришли двухтысячные, которые перечеркнули все достижения минимализма, — помню съемку Сольве Супдсбо для журнала Love, где фотографии были обработаны так, что обнаженные тела моделей казались сделанными из пластика и напоминали резиновых кукол. В модной сексуальности царил китч в самых ярких его проявлениях — головокружительные платформы на бесконечных ногах, пошлые шутки Терри Ричардсона в кампаниях для Sisley, Том Форд, вечно балансирующий на грани порнографии, в проектах для Gucci и именной марки. Поколение нынешних тридцатилетних, к которому я принадлежу, формировало чувственный вкус именно в таких условиях — меня до сих пор волнуют глянцевые, блестящие от пота тела мужчин и женщин с рекламы парфюма Tom Ford. А вас разве нет?
Расцвет моих сексуальных открытий пришелся на время, когда на свидания было принято наряжаться. Помню, как я спешно переодевалась из джинсов в только что купленное открытое платье прямо в туалете ЦУМа. Вот только человек, с которым я встречалась в тот вечер, моих стараний не оценил. И этот факт из моей биографии плюс результат вышеупомянутого опроса — стороны одной медали. Глянец и интернет превратили секс в продукт, симулятор, который оказался до идиотизма простым даже для мужчин и женщин, далеких от моды. Мы, наши отношения, сокровенные желания и мечты гораздо сложнее и тоньше всего, что предлагалось в двухтысячных. В те годы мы потребляли секс так, будто это новая сумка или туфли, — и в итоге полностью его обесценили. Заметили, сколько лет подряд мода была совершенно асексуальна?
Для меня возрождением темы секса стала рекламная кампания Eckhaus Latta прошлого сезона, которой сложно придумать иную трактовку — модели на снимках действительно занимаются любовью. В реальности, прямо перед камерами. То, что было сексуально десять лет назад — провокация и вызов — сегодня мы видим повсеместно, от инстаграма друзей и знакомых до рекламных кампаний. Поэтому секс стал проще, ближе и важнее. Алехандро Гомес Паоло из Paolo Spain эксплуатирует ту же тему порнокитча, только говорит о наболевшем — свободе ЛГБТ-сообщества, выражении себя и отсутствии предрассудков.
Собственно, впервые за свою историю мода не пытается привить нам комплексы, а уничтожает их: чтобы выглядеть привлекательно и эротично, больше не нужно изображать из себя секс-бомбу в корсете. Достаточно боди и джинсов с белыми кроссовками — теперь я так хожу на свидания. Слишком просто? Ха-ха, вы не видели моего боди! Внутренняя свобода, безусловно, хороша, но без небольшого тизера градус сексуальности не повысить. И современная мода здесь играет нам на руку.
Вера Попова
